Ян Василий - Демон Горы
Василий Григорьевич ЯН
"ДЕМОН ГОРЫ"
Мне пришлось быть участником геолого-археологической экспедиции и
путешествовать по Персии, как тогда назывался Иран. Моим спутником был
молодой американский ученый-геолог, позднее ставший большой знаменитостью
и профессором Гарвардского университета, а тогда бывший молодым румяным
юношей с наивной улыбкой, в высоких охотничьих сапогах и меховой куртке.
Это был человек железной воли и аккуратен, как патентованный хронометр.
Одна из его особенностей была в том, что он никогда не расставался с
Библией и записной книжкой, в которую, не зная устали, заносил все свои
наблюдения даже в самых трудных обстоятельствах. Библия у него была тоже
замечательная: в мягком кожаном переплете, напечатанная таким мелким
шрифтом, что вся помещалась в боковом кармане его куртки.
Мы видели в Персии немало удивительного, например, город, разрушенный
землетрясением накануне нашего приезда; или в Сеистане другой город,
расположенный посреди болотистого озера, по которому можно было ездить
только на плотах из связок камыша в виде сигар. Этот городок был брошен
жителями в древние времена по невыясненным причинам, и единственной его
обитательницей была лисица, метавшаяся по переулкам и снова выбегавшая нам
навстречу.
"Демона горы" я встретил в Северной Персии на горе, которая
называлась Кяфир-Кала, что означает "Крепость язычников". Гора была
высокая среди каменистой долины. Про нее говорили, что в древние времена
там жил страшный разбойник, державший в терроре и покорности целый округ.
На вершине горы находились развалины крепости, будто бы полной сокровищ.
Добраться до нее казалось невозможным, так как обрывистые склоны горы были
словно отшлифованные, и нужно было найти тайную тропинку, которая,
несомненно, пролегала над пропастью.
Мы решили добраться до вершины, чего бы это нам ни стоило. Но наши
спутники, джигиты-туркмены, отказались лезть на гору: проводник-перс их
напугал, сказав, что здесь уже погибло несколько ференги и неосторожных
охотников: "Гору охраняет страшный дух и сбрасывает дерзких вниз, на
острые камни".
Наиболее безопасно на Кяфир-Калу можно было подниматься с той
стороны, где громоздились каменные глыбы. Но тогда бы пришлось взбираться
долго, мучительно карабкаясь с одной огромной глыбы на другую. Второй
путь, более короткий, хотя опасный и рискованный, едва намечался по
гладкому скату, угрожая возможностью соскользнуть в пропасть на глубину
нескольких сот метров. Американец выбрал кратчайший путь. Он смело полез
первый, цепляясь за еле заметные выступы и осторожно ставя свои тяжелые
сапоги. Ему повезло. После долгих усилий он оказался на самой вершине
скалы, где и уселся над обрывом, раскрыв Библию, и следил за всеми моими
движениями, подавая советы.
Приходилось быть очень осторожным, однако я верил, что смелому всегда
поможет добрая старушка удача; меня также подстрекала брошенная как-то
раньше фраза моего заокеанского друга: "Мы, американцы, конечно,
культурнее вас, а все русские еще наполовину дикие азиаты. Вы еще долго
будете идти в хвосте за нами". Дело шло хорошо - до вершины мне оставалось
ползти на животе всего метра четыре, и я уже видел над собой, близко,
толстые подметки моего американца.
Но здесь произошла первая авария. Я взял слишком влево и впереди не
замечал больше ни одного выступа. Серая скала казалась безнадежно гладкой.
Я стал подвигаться вправо, прижимаясь грудью к скале, и у меня выскользнул
привешенный к поясу кинжал с белой ручкой
