4aef3a5d

Яковлев Юрий - В Гостях У Собаки



Юрий Яковлевич Яковлев
В ГОСТЯХ У СОБАКИ
ЧЕТВЕРОНОГИЕ ДРУЗЬЯ
Вам когда-нибудь случалось скучать по собаке? По милому четвероногому
существу, которое осталось далеко дома? Это чувство - горькое, но
удивительно светлое - подстерегает меня в чужом городе, в неуютном
гостиничном номере, когда я остаюсь один. Мне вдруг начинает недоставать
холодного носа, который тычется в руку, длинного розового языка, который
норовит лизнуть меня в щеку, преданных глаз, частого дыхания, запаха
чистой собачьей шерсти.
Мне хотелось открыть окно и громко позвать:
- Доня! Донюша...
Я знаю, если бы мой зов долетел до собаки, она примчалась бы не
раздумывая. По сугробам, по шпалам, вплавь, как угодно. Без отдыха, без
сна, без вкусной похлебки.
Я звоню домой. В Москву, на Пушкинскую улицу. Едва успеваю
поздороваться и сразу спрашиваю:
- Как Доня?
- Ничего.
- Скучает?
- Спит на твоем диване.
- Передай ей привет.
На том конце провода не смеются. Там все понимают и говорят:
- Хорошо. Передам. Когда ты приедешь?
Когда я приеду! Закончу дела и тут же - на вокзал. Если я скучаю по
своей собаке, значит, мне не хватает целого мира - близких, рабочего
стола, звонка над дверью, всего, что меня окружает дома.
Междугородный разговор кончился. Я кладу трубку и снова поднимаю ее. Я
набираю номер своего здешнего друга.
- Слушай, своди меня в гости.
- Приходи ко мне.
- Да нет, своди меня в гости к собаке.
На другом конце провода покашливание.
- То есть как к собаке?
- Есть у тебя знакомые с собакой?
- Надо подумать.
Я кручу телефонный шнур.
- Может быть, кто-нибудь держит. Хотя бы дворняжку.
Друг дышит в трубку. Думает. И вдруг он восклицает:
- Слушай!
Вероятно, он вспомнил про какую-то добрую душу, которая держит собаку.
- Ну?!
- В нашем цирке сейчас работает Наташа Дурова. Знаешь ее?
- Знаю.
Перед глазами возникает моя старая знакомая: щеголеватая молодая
женщина, рано поседевшая, с тонким покатым носом, с серыми глазами,
расположенными близко к переносице. Энергичная, самостоятельная, вечно
чем-то озабоченная...
Мой друг с подъемом кричит в трубку:
- У нее морские львы, моржи, еноты, индюки...
- Стой! Не нужны мне индюки. Мне нужна собака. Есть у нее собака?
Молчание. Потом мой друг нерешительно говорит:
- Наверное, есть... У нее все есть. Поезжай.
- Ладно, пусть морские львы. Поеду.
Я быстро собираюсь и еду, в надежде уехать от самого себя. Хотя бы к
моржам.
И вот я попадаю в цирк. Не в праздничный бархатный амфитеатр,
заполненный смеющейся публикой, а за кулисы. Иду по незнакомым каменным
лабиринтам. Здесь полутемно. Холодно. Несет звериным духом. Здесь в
неприглядных серых помещениях трудом и потом создаются удивительные живые
картины, которые в свете прожекторов сменяют одна другую в круглой раме
манежного барьера.
Я нахожу конюшни. Это одно только название - конюшни. Здесь не слышно
ржания лошадей, а ревут львы, медведи, кричат птицы.
Совсем как в джунглях. И в самом деле я иду не просто по коридору, а по
тропе, по которой ходят львы и тигры. На манеж, как на водопой.
И вдруг с тигриной тропы доносится Наташин голос:
- Простой рыбий жир не годится. Для Васи нужен витаминизированный. Вы
понимаете?
Нет, второй - мужской - голос не понимает:
- Не все ли равно какой рыбий жир.
- Ваш не годится, он с осадком. А Вася маленькая, ей одиннадцать
месяцев. И потом, она морж.
Морж - она, а зовут ее - Вася. Я пропускаю мимо ушей это
несоответствие. Когда моя собака была маленькой, ей тоже давали
витаминизирова



Содержание раздела