4aef3a5d

Яковлев Юрий - Рыцарь Вася



Юрий Яковлевич Яковлев
РЫЦАРЬ ВАСЯ
ШКОЛЬНЫЕ КОРИДОРЫ
Приятели называли его тюфяком. За его медлительность, неповоротливость
и неловкость. Если в классе писали контрольную работу, то ему всегда не
хватало времени - он раскачивался только к концу урока. Если он пил чай,
то на столе вокруг его блюдца образовывалась большая чайная лужа. Он ходил
вразвалку и обязательно задевал за край стола или сбивал стул.
И новые ботинки за неделю стаптывал так, словно вместе с Суворовым
совершал в них переход через Альпы. Вид у него был сонный, будто он только
что проснулся или собирался уснуть. У него все валилось из рук, все не
ладилось. Одним словом, тюфяк.
Куртка в обтяжку, штаны плотно облегали ноги. На толстом лице
выделялись три бугорка: два - над глазами, у начала бровей, а третай -
между носом и верхней губой. Когда он напрягался или приходил с мороза,
эти бугорки краснели в первую очередь.
Все считали, что причина его полноты - обжорство: с чего еще он такой
толстый? Но на самом деле ел он мало. Не любил есть. Терпеть не мог это
занятие.
То, что он тюфяк, было написано у него на лице, угадывалось в его
медленных, вялых движениях, звучало в глуховатом голосе.
Никто не догадывался, что скрывается под этой некрасивой толстой
оболочкой.
А в его груди билось благородное сердце рыцаря. В заветных мечтах он
видел себя закованным в блестящие стальные доспехи, в шлеме с опущенным
забралом, на белом коне с раздувающимися ноздрями. В таком виде он мчался
по свету и совершал множество подвигов, защищая слабых и обиженных. Он был
безымянным рыцарем. Потому что у рыцарей обычно были звучные иностранные
имена - Ричард, или Родриго, или Айвенго. Его же звали просто Вася, и это
имя не подходило для рыцаря.
В мечтах из толстого и косолапого он превращался в стройного и гибкого,
а в движениях появлялись ловкость и сноровка. Все его недостатки мгновенно
пропадали под блистательными доспехами.
Но стоило ему подойти к зеркалу, как все возвращалось на место.
И перед ним вместо прекрасного рыцаря снова возникал мешковатый мальчик
с круглым толстым лицом, на котором краснели три бугорка.
В эти минуты он ненавидел себя за неподходящую для рыцаря внешность.
Кроме насмешливого зеркала, к действительности его возвращала мама.
Услышав из кухни его шаги, от которых жалобно звенели стаканы, мама
кричала:
- Осторожно! Слон в фарфоровой лавке!
Разве так обращаются с благородным рыцарем?
Он пробовал было поделиться мечтами с приятелем, но не встретил у него
поддержки.
Услышав о доспехах, приятель покривился и сказал:
- На такого толстого никакие доспехи не налезут.
Друг и не подозревал, что ранил Васю в самое сердце.
В свободное время он бегал в музей. Здесь в просторных залах висели
большие картины в тяжелых золотых рамах, а по углам стояли статуи из
пожелтевшего мрамора. Он хладнокровно проходил мимо полотен великих
мастеров, словно это были примелькавшиеся плакаты, и направлялся к
заветному залу. В этом зале не было никаких картин. Здесь на стенах висели
мечи и копья, а на полу стояли рыцари, закованные в латы.
Тайком от дежурной старушки он трогал холодную сталь доспехов и
пробовал на палец, хорошо ли заточены мечи. Он медленно переходил от
черного рыцаря к золотому, от золотого - к серебряному.
К одним рыцарям он относился по-дружески, к другим - со сдержанным
холодком. Он кивал им головой и мысленно справлялся, как прошел очередной
турнир. Ему казалось, что рыцари следят за ним сквозь смотровые щели
опущенных забра



Содержание раздела